Петр Киле - Солнце любви [Киноновелла]

СЭР РОБЕРТ. Новых обитателей Тауэра ждет иная участь.

ЕЛИЗАВЕТА. Но граф Эссекс упорно утверждает, что он не хотел взбунтовать народ. И откуда он взял, что его хотят убить?

СЭР РОБЕРТ. Однако друг обвиняемого Фрэнсис Бэкон, упоминая события во Франции, дает суду все основания...

ЕЛИЗАВЕТА. Довольно! Дождемся постановления суда.

Друри-хаус. В гостиной Джон Флорио и Шекспир, пришедшие вместе, прямо с театра после представления, навестить графиню Саутгемптон. Элси все стояла перед зеркалом, заговаривая сама с собой:

ЭЛСИ. Как уколовшись вдруг шипами роз, бывало, в юности смеешься, плача, мне плакать хочется и петь до слез, когда и в горе проступает радость с истомой муки... Генри жив! По крайней мере, жив. Смертную казнь ему заменили пожизненным заключением. Поет душа и замирает не дыша, увы, как тот без головы почив, безгласно шлет проклятья небесам... Таков удел обманутого счастья?

Элси вышла к гостям, похудевшая и похорошевшая, словно юность вернулась к ней; глаза ее блестели, как цветы, омытые росой, румянец на щеках от волнения и ощущения слабости, близости слез, и все же она улыбнулась, показывая движением руки, что не нужно слов сочувствия и соболезнования, одно их появление здесь говорит об их поддержке и утешении, что оценит и Генри.

В гостиной, где отовсюду выглядывали портреты предков, висел и портрет Генри, который сохранит его молодым, почти юным, с высоким лбом и узким лицом, с длинными темными волосами, свободно спадающими на плечи, в выражении глаз интерес и сосредоточенность.

В библиотеке висел портрет графа Эссекса, ныне обезглавленного, казалось, страшно на него взглянуть.

ЭЛСИ. Да, можно подумать, что он предчувствовал свою судьбу.

УИЛЛ. Мужественность, обреченная на неудачи и гибель?

ФЛОРИО. Таков удел героев.

ЭЛСИ. Нашему герою не везло с детства, с ранней смерти его отца.

УИЛЛ. Что такое?

ЭЛСИ. Говорили, лорд Эссекс был отравлен, а вдова его тотчас вышла замуж за Лейстера...

УИЛЛ. Любимца королевы, который устраивал празднества в честь ее величества в Кенилуорте? Там я ребенком видел королеву, прекрасную в самом деле, как царица фей. Как! Граф Эссекс играл роль датского принца Гамлета у трона?

ЭЛСИ. Лейстер уж как хотел жениться на королеве, чтобы воссесть на троне. Но если Лейстер, не король, всего лишь фаворит королевы, в кого был влюблен, то только в мать Эссекса.

УИЛЛ. И отравил лорда Эссекса, чтобы жениться на его вдове?

ЭЛСИ. Они обвенчались тайно от королевы, и та, узнав, была в гневе.

УИЛЛ. Во всяком случае, юный граф Эссекс был ею замечен, что предопределило его судьбу. Сама королева заступила место его матери и довела до гроба? Каково!

ЭЛСИ (отходя в сторону). Нельзя ли было сделать лучше - разом, чтобы острее чувствовала я боль, вся корчилась, в беспамятство впадая?

Флорио и Шекспир переглянулись.

ЭЛСИ. Зачем она мне сердце разрубила, одной лишь половинке жизнь оставив?

Не ладно с рифмой, да, Уилл? Лучше я вам спою из вашей комедии “Как вам это понравится”.

УИЛЛ (подавая реплику из пьесы). Еще, еще, прошу тебя, еще!

ЭЛСИ. Эта песня наведет на вас меланхолию, мье Жак!

УИЛЛ. Это в точности слова из пьесы.

ФЛОРИО. Графиня не в себе.

ЭЛСИ (рассмеявшись). Не бойтесь. Чтобы не плакать, я пою. Это лучше, чем кричать. Веселье кончилось. Теперь нас всех ожидает пост. Мы все сделаемся пуританами и пуританками, чтобы нас заживо не сожгли на костре. Теперь не будет песен, только слезы. И слез не будет, их иссушит зной, иль прорастут, как изморозь зимой... С рифмой опять не ладно, Уилл? Мы к вашим услугам. Садитесь посредине. Это говорит второй паж.

УИЛЛ. Как нам начинать? - это говорит первый паж. - Сразу? Не откашливаться, не отплевываться, не жаловаться, что мы охрипли?.. Без обычных предисловий о скверных голосах?

ЭЛСИ. Конечно, конечно, и будем петь на один голос - как два цыгана на одной лошади.

УИЛЛ. Хорошо, Элси. Я постараюсь.

Поют Элси и Уилл, в двери заглядывает прислуга с испуганными глазами.

ФЛОРИО. Сладкозвучное горло, вот вам слово рыцаря!

ЭЛСИ. Это реплика из другой комедии, сударь.

На ее глазах после, казалось, самой беззаботной веселости, показались слезы.

ФЛОРИО. Из какой же?

ЭЛСИ. Вы сами знаете, из какой. Из очень веселой комедии, в которой поют очень грустные песенки, «Двенадцатая ночь, или что  угодно». (Уходя в сторону.)

Элси исчезает за шелковым ковром, нависающим у стены, как занавес, продолжая петь:

Элси возвращается, точно опомнившись, чтобы попрощаться с гостями.

ЭЛСИ. Виола - это я, Уилл? А кто герцог, ясно без слов. Только я думаю, в Иллирии нет тюрем. Вы слышали, многие не верят, голову Эссекса взяла у палача королева. Вот уж не думала, что она ведьма.

Уайтхолл. Королева Елизавета входит в комнату, жестом приглашая следовать за нею посла Генриха IV герцога Бирона, того самого, именем которого воспользовался Шекспир в комедии «Бесплодные усилия любви». Его-то мы видим в роли Бирона.

ЕЛИЗАВЕТА. Коли мы заговорили о человеке, которого и вы знали в его лучшие годы, я не могу перебороть в себе искушения показать его вам.

БИРОН. Ваше величество, мы говорили о графе Эссексе, который был обезглавлен...

ЕЛИЗАВЕТА. Да, о нем. Удивительное дело. У нас есть пьеса, в которой обыгрывается история о посещении французской принцессой двора Генриха Наваррского, так вот в ней присутствуете и вы под собственным именем Бирона. Это комедия Шекспира; она была сыграна впервые на свадьбе графа Эссекса. Ваше имя хорошо известно в Англии.

Между тем Елизавета вынула из шкафчика череп и с насмешливой улыбкой показала его Бирону.

БИРОН (вздрагивая). Графа Эссекса?

ЕЛИЗАВЕТА. Увы! Вся моя веселость улетучилась, как весенний сон.

Берег Темзы, как в сельской местности, с видами Лондона и окрестных далей в летний день...Шекспир и граф Пэмброк, встретившись после представления, прогуливаются в стороне от публики как на земле, так и проезжающей на лодках.

УИЛЛ. Интерес к истории Гамлета, возможно, из-за судьбы графа Эссекса, возбудился настолько, что старая пьеса была не только сыграна, но и издана под заглавием «Книга, озаглавленная Мщение Гамлета, принца Датского, как она была недавно играна труппою лорда-камергера».

УИЛЛИ. Она у меня есть.

УИЛЛ. Это не моя пьеса. За нее, как за «датскую пьесу», получил у нас 20 шиллингов Четл.

УИЛЛИ. Как! Тот самый Четл обошел вас?

УИЛЛ. Сэр Джон Фальстаф ради таких денег способен еще не на такие подвиги. Но кто кого обошел? Во всяком случае, Четл со своей неуклюжей, как его повадки толстяка, ретушевкой подвиг меня на решительную переработку старой пьесы, с полным обновлением текста.

УИЛЛИ. Это как с «Ромео и Джульетта»?

УИЛЛ. Да. Только Гамлет у меня не юноша, не студент лет 19, ему 30 лет, зрелый муж, которому давно пора взойти на трон...

УИЛЛИ. Зачем же это вам понадобилось?

УИЛЛ. Несчастья юноши лишь трогают, а мне уже не до шуток. Недавно, не знаю почему, я потерял всю свою веселость и привычку к занятьям. Мне так не по себе, что этот цветник мироздания, земля, кажется мне бесплодною скалою, а этот необъятный шатер воздуха с неприступно вознесшейся твердью, этот, видите ли, царственный свод, выложенный золотою искрой, на мой взгляд - просто-напросто скопленье вонючих и вредных паров.